Иногда, Али-Баба чувствует, как Масрур наблюдает. Взгляд ощупывает лицо, ведет по скулам, до смешного внимательно изучает каждую черточку на губах. Али-Баба упорно смотрит в сторону, избегая встречи с темными глазами. За окном их фургона расстилается очередной шумный город, готовый принять в свои объятья новоприбывших звезд. Но Масруру плевать на красоты. Напротив, как хищник следит за своей жертвой - он выжидает на случай, если вокалист снова потеряет над собой контроль. На коленях басиста лежит его гитара, пальцы рук лениво выводят витиеватые узоры по лакированной поверхности. Прямо перед ним сидит Али-Баба, ерзающий на кожаном сидении, углубившийся в свои мысли.
Иногда, Али-Бабе думается, что он счастлив. Работа, принесшая с собой известность. Новый дом, роскошью которого он не успевает насладиться за те короткие часы покоя между репетициями и выступлениями. О подобном Али-Баба раньше не смел и мечтать. Даже более того: он и подумать не мог о том, что ему так повезет. О своей удаче Али-Баба помалкивал, прячась за скромной благодарной улыбкой - просто так, чтобы не спугнуть неосторожным словом счастье. Но и этого вскоре оказалось мало. Он не мог вспомнить, как это началось. Когда начало не хватать просто быть рядом, наблюдать со стороны. Едва заметные касания к всегда горячей коже, упиваться видом редкой, пусть и пьяной, улыбки басиста. Это казалось Али-Бабе таким кощунством: хотеть чего-то большего, если у него итак было более чем достаточно.
Иногда, однако, он все же притворяется. Что все по прежнему хорошо. Даже когда мозолистые ладони ложатся мягко и разминают затекшие усталые плечи, будят заснувшего за столом, вымотанного от упорной работы Али-Бабу. В первые мгновенья ему не хочется просыпаться. Тогда чужие руки вкрадчиво щекочут шею, пальцы путаются в волосах - его голову поднимают, аккуратно отводя челку в сторону. Али-Бабе хочется прильнуть к этому чужому, и в то же время до боли знакомому теплу. Он открывает глаза и понимает, что нельзя. Поэтому он отводит взгляд в сторону, не смея выдать себя. Али-Баба не желает быть жертвой, а уж тем более рабом своих чувств. И каждый раз притворяется, что не облажался.
Масрур никогда не был слишком романтичным, но понимал ценность чувствам. Замечая их, плещущиеся в глазах Али-Бабы, он не позволял себе оторвать взгляда. Хотя знал, что потом будет винить себя за эту вольность. Басист чувствовал свое преимущество, и зачем-то пользовался им, проверяя тлеющую уверенность Али-Бабы. Масрур сам не знал, зачем это ему сдалось. Его нельзя было любить - тем более, так долго. Он выжидал, когда Али-Баба сдастся. Но чем дольше он смотрел, тем сильнее уверялся в обратном. Под его взглядом щеки Али-Бабы по прежнему пунцовели, а сам вокалист больше не сбегал. Терпел и, должно быть, даже радовался в глубине души, что на него обратили внимание. Масрур ждал, когда решимость Али-Бабы обретет форму. Когда он с вызовом и каплей надежды взглянет ему в глаза и, наконец, увидит в них одобрительное - и, безусловно, покоренное упорством тепло.

Авария.

Задержать дыхание и досчитать до трех, затем плавно вдавить педаль газа до упора. Колеса секунду буксуют по асфальту на месте, после срываясь – машину ведет в сторону, и руки выкручивают руль. Пульсация внутри грудной клетки распространяется по всему телу, обдавая жаром с каждой волной. Удушье длится лишь мгновенье, а сопротивления как будто и не было. Гонщика вжимает в кресло, заставляя отдаться гонке без остатка. Отбросив человеческий облик, гнать вперед. Без понятия, куда направляясь, ускоряясь без малейшего внимания на творящуюся суматоху в мире за пределами кабины. Наедине с дорогой и собственным сердцебиением.

Сузуна локтями расталкивает плотно стоящих людей, продираясь сквозь толпу к ограждению. Пусть пропуск и позволял находиться в непосредственной близости к командам, девушке необходимо было преодолеть наплыв восхищенных фанатов. Текучка выбросила ее совсем в неподходящем месте: между передвижным ларьком с едой и высокой решеткой перил, ограждающих зрительские места от располагающихся ярусом ниже доков. На ответвляющихся от них треках уже носились гоночные машины, силуэты которых размазывало от слишком высокой скорости. Где-то там был Натсухико – сегодняшняя гонка должна была стать юбилейной. То, что ее брат еще не выходил дальше двенадцатого места, не играло большой роли. Всей душой он был предан погоне за местом в пятерке лучших, и Сузуна, с тревогой пристально наблюдавшая за ним на протяжении нескольких лет, не переставала верить. Окинув взглядом стадион, она вернулась к докам. Бодро махавший Гомер мгновенно привлек внимание, вызывая улыбку – парень был похож на ее брата и, в тоже время, разительно отличался. Теплая дружба, зародившаяся между ними тремя, во многом была заслугой случайности. Тогда мальчишки старших классов вздумали посоревноваться на мотоциклах – так и родилось страстное увлечение этих двоих, приведшее одного на гоночный трек, а второго – к экстремальному мотокроссу. Отбросив некстати нахлынувшие воспоминания, Сузуна перемахнула через ограждение. За спиной раздался пораженный крик – никто не ожидал, что миниатюрная девчонка сиганет вниз. Пролетев около трех метров и мягко приземлившись на крышу ждущего своего часа фургона экстренной помощи, Сузуна в коротком прыжке оказалась на горячем асфальте дороги. Подоспевший Фицджеральд как ни в чем не бывало заметил:
– Эй-эй, Сузуна. Ты в курсе, что это было опасно? – со смешком спросил Гомер.
Девушка улыбнулась их старой шутке.
– Как у моего брата обстоят дела?
– Через пару минут менять покрышки. Натсухико стоит поторопиться, а то тащится, как черепаха, – беззлобно подтрунил над другом Гомер, вместе с Сузуной продвигаясь вдоль трека. Мимо пронеслась очередная машина, обдав их сильной ударной волной воздуха. – Не то, что этот парень!
В густом, заполненном дымом воздухе, напряжение было подобно электричеству - клубилось и стреляло искрами, дразнило ощущением опасности. Привычная атмосфера для всех гонщиков, в принципе, но что-то все равно не давало Сузуне покоя. И, когда с трассы раздался истошный визг покрышек, ее опасения подтвердились. До боли знакомую машину швырнуло в воздух, и она, несколько раз перевернувшись, бесформенной кучей металлолома рухнула на землю.
Волна ужаса поднялась внутри и плеснула через край. Сузуна забыла, что такое дышать, в шоке смотря на то, как суетятся медики, торопливо подбегая к покореженному, словно наизнанку вывернутому автомобилю. Ее трясло.
– Твою мать... – хрипит Гомер и мертвой хваткой вцепляется в плечи Сузуны. И ломается что-то внутри девушки.
– Вытащите его оттуда! – кричит она, пытаясь выбраться из крепко держащих ее рук друга. – Гомер, спаси его! Спасите моего брата! Кто-нибудь!..
Крик девушки затмевает оглушительный взрыв двигателя.

Больница.

Гнетущая чистота больничной палаты. Ее подчеркивают белые шторы, спадающие вдоль оконных рам, и такие же белые халаты врачей.
– Почему ты молчишь? – со вздохом сказала Сузуна и взяла за руку Натсухико, лежащего на кровати. Он не отрывал от нее взгляда, также не реагируя ни на что вокруг.
– Я сделаю все, чтобы ты поправился, – прошептала Сузуна, еще крепче сжимая руку. – Ты выздоровеешь и будешь снова гонять. Исполнишь свою мечту... и мою тоже.
Ей казалось, что в глазах брата она читает лишь боль и страдание, хотя на его лице застыла глуповатая улыбка. Он всегда так улыбался, несмотря на возникающие перед ним трудности. Глупый старший брат, не умеющий сдаваться. Сейчас Сузуна могла только надеяться, что он не сдастся и в этот раз. Когда на плечо опустилась тяжелая рука Гомера, она не сдержала нахлынувших чувств, растирая ладонью по щекам горячие слезы.
– Пойдем, Сузуна. Ему нужно отдыхать, – несмотря на то, что Гомер отлично понимал Сузуну, он не мог позволить ей и дальше ранить Натсухико. Тому сейчас приходилось намного тяжелее, а страдающая сестренка перед глазами явно не способствовала улучшению ситуации. Ответственность за ошибку, значение которой имело еще более негативный характер для самого гонщика, полностью лежала на нем. Вверив медсестрам заботу о находящейся на грани срыва Сузуне, Гомер вернулся в палату к другу.
– Ты же не хочешь оставить эту проныру на меня? – попытка придать голосу хотя бы тень беззаботности не увенчалась успехом. – Если так пойдет и дальше, ты же не думаешь, что я смогу занять твое место?
За спиной парня с тихим щелчком открылась дверь, впуская очередного врача, проверяющего показатели на датчиках, тянущихся от неподвижного пациента. Отмахнувшись от неожиданно возникшего раздражения, Гомер кивнул самому себе: да, так правильно. Наверняка скоро Натсухико придет в себя, вынырнет сознанием из той ямы, в которую сам же себя и загнал. В последнем Гомер был более чем уверен, ибо таков был способ старшего Таки избежать осознания горькой правды – возможно, и не сидеть больше за рулем теперь наполовину парализованному гонщику. Уронив лицо в ладони, Гомер думал о том, как сказать Сузуне о последствиях аварии. Он пропустил тот момент, когда палата почти опустела. Оставшийся сидеть возле кровати больного Гомер с запозданием приметил не принадлежащую к медицинскому персоналу женщину. Низко склонившись, она нежно гладила Натсухико по голове. В ее внешности парень уловил некую схожесть с другом. Неужели, родственница? Но Гомер не знал никого из семьи Таки, даже несмотря на их давнюю дружбу – кажется, они вообще никогда не поднимали эту тему.
– Такой же безрассудный, как и его отец, – заметила незнакомка, нарушив тишину. – Даже выглядит так же, как и он в этом возрасте. Такая ностальгия...
Гомер кашлянул, прочищая горло, после поинтересовался:
– А вы, собственно, кто?
Женщина медленно подняла голову, вглядываясь в парня стеклянными голубыми глазами. Гомер не был уверен, что поступает правильно, но зачем-то представился:
– Я друг Натсухико. Мы дружим…
– Со старшей школы, – закончила вместо него незнакомка, затем тепло улыбнулась. – Я знаю.
– Но откуда?
– Я много слышала о тебе от своего сына, – ответила женщина, чуть поведя головой в сторону Таки. – И от дочери, конечно же, тоже.
– Что? – изумился Фицджеральд.
– Я рада, что ты приглядываешь за ними обоими. Надеюсь, в будущем ты поступишь также. Пообещаешь мне?
– А? Да, конечно... – Гомер почувствовал, как перед глазами все плывет и устало прикрыл их. Должно быть, скопившееся напряжение наконец-то отпустило. Когда он открыл глаза, то незнакомки не было, а на ее место стояла уже знакомая медсестра. Заметив направленный на нее взгляд, она негромко осведомилась:
– О, вы уже проснулись, господин? Не стоит так беспокоиться, вы должны отдохнуть.
Гомер отрицательно покачал головой. Так значит, все это время он спал здесь? Просто сон?..
– Послушай эту милую леди, друг мой, – донесся до парня слабый голос. – Моя драгоценная сестра и то так не переживает за меня, аха-ха.
Гомер в отуплении уставился на почти сияющего Натсухико, который как ни в чем не бывало улыбался. Моргнув, спустя мгновенье он бросился на этого идиота, чтобы недоверчиво ощупать наверняка парализованное тело, Таки же смеялся и извивался от щекочущих прикосновений.
– Неужели мне действительно всё приснилось?! – в шоке выпалил Гомер, с облегченным вздохом падая обратно на посетительский стул у изножья кровати. – Да в чем прикол?!
– Аха-ха, ты о чем, Гомер? – спросил его Натсухико, с интересом наблюдавший за другом.
– Неважно, - отмахнулся Фицджеральд. – Как ты себя чувствуешь, старина?
– Скоро буду как новенький, – улыбнулся ему Таки, садясь на постели. – Хотя, должен признать, что мне немного повезло остаться целым.
– Немного? – уточнил Гомер. – Да чудо уже это то, что ты остался жив в такой аварии!
– Да брось. Просто признай, что я со своим талантом и умениями отлично справился с управлением и смог избежать наихудшего исхода! – как ни в чем не в бывало похвалил сам себя Натсухико, тем самым давая понять, что с ним действительно все в порядке. Гомер откинулся на спинку стула, потягиваясь.
– Тебя явно спас твой ангел-хранитель, – усмехнулся он, пропуская всю эту уже заученную наизусть чушеподобную браваду друга мимо ушей.
– Ты веришь в такие вещи, друг мой? - вторил ему ухмылкой Таки. Фицджеральд не ответил.
– Слушай, а как твои близкие относятся к тому, чем ты занимаешься? Беспокоятся, наверное? - осторожно поинтересовался Гомер.
– Сузуна всегда беспокоится, ты об этом прекрасно знаешь, – пожал плечами Натсухико.
– Я не о Сузуне, – уточнил парень.
Таки задумчиво замолчал, отвернувшись к окну. За стеклом уже сгущались сумерки.
– На самом деле, – начал он, вновь повернувшись лицом к другу. – У нас с сестренкой осталась только тетка со стороны матери. Мы начали жить у нее, когда пошли в старшую школу. Затем я познакомился с тобой.
– А что же ваши родители?
– Отца мы не знали, а мать умерла в результате нападения. Какой-то ублюдок пырнул ее ножом, пытаясь отобрать сумку. Большая потеря крови... До сих пор не верю, что ее нет.
Гомер неловко похлопал Таки по коленке.
– Знаешь, я почти уверен, что твоя мать все это время была с тобой и наблюдала.
– Мой ангел-хранитель, аха-ха? – слабо улыбнулся Натсухико.
– Ага.
Вновь образовавшаяся тишина давила на слух, но это было даже приятно. Все сильно устали и вымотались после произошедшего.
– На следующей неделе уже твоя гонка? – спросил Таки у другу, а когда тот кивнул, продолжил. – Прости, мне придется болеть за тебя отсюда.
– Ну и ладно. Зато за меня будет болеть такая красотка, как Сузуна, – отмахнулся Гомер.
– Аха-ха, ты же еще помнишь, что говоришь о моей сестре? – засмеялся Натсухико.

Его зовут Кайтани Рику.

Хотя рабочий день уже давно закончился, на улицах города было привычно очень оживленно. Машины стояли в пробках, так как на многих дорогах из-за соревнований перекрыли движение. Сказывался также и наплыв болельщиков, приехавших посмотреть чемпионат – даже на улицах было не протолкнуться.
– Сегодня все смотрят чемпионат, – как бы между прочим заметил пробивающий товар продавец магазинчика, что был этажом ниже квартиры Сузуны. – И вы тоже, Таки-сан?
– Сузуна, оджи-сан, Сузуна. Я же просила... – напомнила девушка о своей нелюбви к собственной фамилии. – Я хотела бы провести вечер с братом. Как вы знаете, я уже насмотрелась на все эти гонки. Сегодня вряд ли случится нечто интересное.
Пожилой мужчина за стойкой с пониманием кивнул, после чего отвлекся на вбивание чека. Посетители магазина терпеливо ждали, пока он неторопливо обслужит каждого из них, отдавая дань преклонному возрасту. Разговоры о спорте всегда были к месту в столь предрасположенной к нему префектуре, а уж послушать повидавшего многое старого фаната и бойкую соседку, по совместительству оказавшейся спортивным репортером, также было интересно.
– А разве подобного типа соревнования часто здесь проводятся? – вмешался некто из толпы. – Насколько я знаю, последние годы предпочтение отдавалось другим видам спорта: баскетболу, американскому футболу...
Голос утонул в оживленных разговорах соседей, а разглядеть его обладателя Сузуна не смогла. Вздохнув, она покинула душное помещение. В кармане веселенькой трелью раздался звонок.
– И не надейся, – вместо приветствия сказала она в трубку, предугадав вопрос. От притворно-возмущенного голоса в аппарате губы тронула теплая улыбка:
– Что значит "не надейся"? Сама сказала, что придешь поддержать своего самого лучшего друга, – сокрушался Гомер, талантливо имитируя разочарование. – Ты где застряла?
– Я буду, не волнуйся, – поспешила обнадежить друга Сузуна. Впрочем, вскоре ей начало казаться, что зря. Не сумев поймать за полчаса ни одной машины, девушка поняла, что действительно застряла. Ей следовало позаботиться об этом заранее: все пути к нужному гоночному треку оказались блокированы. Ситуация напоминала безнадежную, но Сузуна упрямо тянула руку навстречу медленно проезжающим мимо машинам. К ее удивлению, подмогу пришлось недолго ждать.
От рева движка заложило уши, когда прямо перед ней притормозил массивный байк. Его водитель выглядел немного странно из-за своего относительно небольшого роста, но уверенность в движениях легко заставляла забыть про эту мелочь. В голосе гонщика девушка признала неудавшегося собеседника из магазина.
– Предположу, что нам по пути, - из-за шлема голос звучал приглушенно, но вполне узнаваемо. – Подвезти?
Отогнав нелепую мысль о столь простом и безобидном способе знакомства, Сузуна согласно кивнула. Уже усевшись позади водителя, она зачем-то уточнила:
– Только давай не будем также медленно тащиться, как все остальные?
Гонщик, как ей показалось, лишь усмехнулся в ответ на ее вопрос. Вначале действительно ехать было трудно: машины жались друг к другу, не оставляя места для менее габаритного транспорта. Но вскоре им повезло, и дорога стала просторнее. Едва они затормозили на светофоре, как их нагнала компания байкеров. Гонщик им махнул.
– Эй, Рику, так вот чем ты занимаешься? Девчонок кадришь?
– Это не то, о чем вы подумали.
– Конечно, мы тебе верим! Познакомишь нас?
Рику отрицательно покачал головой.
– А давай посоревнуемся до отрыва? Не сможешь оторваться – чур, я первый знакомлюсь с подружками этой красотки.
Гонщики вызывающе буксовали на месте, разогревая покрышки до щиплющего глаза дыма. Сузуна неуверенно прижалась к спине Рику, цепляясь пальцами за плотную дорожную куртку. Его же как будто не волновали окружившие их парни. Даже не видя лица Рику, девушка чувствовала его спокойную уверенность. Впечатлить этого водителя визгом покрышек не удалось. Сейчас он наверняка следил за циферблатом для пешеходов, готовясь сорваться в любой момент. Его оппоненты и сами готовились к гонке. Подтянувшись, все устремили свой взгляд на дорогу. В этот момент Сузуне показалось, что время как-то странно исказилось: гонщики замерли в напряжении и как будто даже не дышали, пока безумно медленно, лениво, мигал глаз светофора. Три... два... один.
Рывок заставил Сузуну ослабить хватку.
– Держись крепче! – кричит ей Рику, ловко лавируя между машинами и соперниками. Гонка еще только началась.
Оглянуться девушка не успела, с испугом вжимаясь в накренившийся вбок торс парня – едва заметно сбросив скорость, он жестко вошел в поворот. И тут же со взрывным ускорением понесся вперед. Не было сомнений, что погоня продолжалась. Оторвавшись от большей части преследователей, гонщик вилял из стороны в сторону, непредсказуемо меняя траекторию. Все это напоминало Сузуне своеобразное родео – неукротимый зверь внутри движка и оседлавший его ковбой.
Впереди их ждал желтый свет, призывая нетерпеливых водителей отказаться от глупой надежды проскользнуть на красный. Всего пару мгновений и одна переключенная передача - и вот байк вырывается из гущи замерших на месте машин, незаметно скользя перед еще не тронувшимися, и, наконец, уже спокойно устремляется дальше по свободной от движения улице.
Неторопливая езда позволила Сузуне придти в себя к тому моменту, как Рику довез ее до стадиона. Поэтому, когда они остановились, девушка бойко соскочила с массивного байка. Гонщик расценил это по-своему.
– Прости, мне не стоило так геройствовать с пассажиром за плечами, – признался он, сняв шлем. Теперь Сузуна видела, как блестели в его глазах остатки драйва. – Ты в порядке? Должно быть, испугалась…
– О чем это ты? – громко и недовольно уточнила девушка, нахмурившись.
Парень мгновенно помрачнел, но когда в следующую секунду Сузуна хитро улыбнулась, вздохнул с облегчением. Накопившееся в обоих за столь недолгую поездку напряжение ушло. Вокруг них была масса народа, ожидающего начало мотокроссной гонки, некоторые участники соревнований раздавали автографы и интервью. Где-то в отдалении уже слышался шум множества движков – это гонщики знакомились с трассой перед началом выступления.
– Меня зовут Кайтани Рику, – представился Рику, пожимая девушке руку.
– А меня Таки Сузуна, – ответила она. – Только я не люблю, когда ко мне обращаются по фамилии.
– Да, я слышал, - кивнул гонщик, припоминая. Заметив ожидающую неподалеку знакомую толпу, призывно помахал. – Боюсь, мне уже пора.
– Ты участвуешь? – с неким недоверием уточнила Сузуна, наблюдая, как гонщик выкатывает на тротуар свой байк и позволяет отогнать его подоспевшим парням в униформе одной из участвующих команд. Ответ напрашивался сам собой и девушка, чуть подумав, взяла Рику за руку.
– Что ты делаешь? – удивился Кайтани, наблюдая, как новая знакомая возится с его ладонью, снимая с руки перчатку. – Зачем это?
– Это на случай, если ты захочешь принять мою благодарность за то, что довез меня в эту дыру, – с улыбкой пояснила Сузуна и, защелкнув колпачок фломастера, убежала вглубь толпы. Рику проводил девушку взглядом, а после перевел его на написанный на руке номер сотового.
– Что за странная девчонка, – со смешком заметил гонщик, крепко сжав ладонь в кулак. Кажется, эти гонки все-таки приготовили им обоим нечто интересное. А когда убегающая от него прочь Сузуна остановилась и отвесила оплеуху одному из его главных соперников в этих соревнованиях, он и вовсе в этом уверился.

Неважно, что нам говорят.

– Йяяяяя! Вперед! Вперед! – восторженно кричит Сузуна, отбросив всякое смущение. Еще недавно она была уверена, что проведет все время гонок, сконцентрировавшись на составлении материала для статьи, настолько ее не трогало происходящее. И в этом не было ничего удивительного: Гомер был хорош и известен, и далеко не каждый был готов всерьез состязаться с ним. Этот мир мотокросса отличался от того, к чему она привыкла, находясь рядом с братом. Здесь не чувствовалось давление на грани потери сознания, лишь всепоглощающий драйв. Для Сузуны, всегда находившейся на месте зрителя, это мало что значило. Но прокатившись у Рику за спиной, она почувствовала, что упускает нечто очень будоражащее. Если не отрывать взгляд от гонщика, то можно заметить каждое его движение – и ощутить его порыв, каждый рывок, каждый финт переживать вместе с водителем байка. Перед девушкой отрылась новая грань гонок.
Наблюдая за Гомером и Рику, она отметила, как сильно различаются их стили вождения. Плавный и прямолинейный, стиль Фицджеральда отличался непоколебимостью – он давил на соперников, вынуждая подчиняться и подстраиваться. Уже издалека Сузуна видела, настолько агрессивен был стиль Кайтани Рику. Неужели он точно также входил в повороты, как совсем недавно на дороге обычной улицы? Это действительно пугало – такое умелое управление столь опасным и взрывным стиля. О чем только думает этот парень? Но Сузуна даже не могла оторвать глаз от такого зрелища. Или от самого водителя?..

– А когда ты сделал FMX*, я замерла и даже вздохнуть не могла! – делилась впечатлениями девушку, даже подпрыгивая на месте от переполняющего ее азарта и возбуждения. Обычно держащая лицо, она болтала без умолку уже несколько минут, одарив Гомера лавиной комментариев. Парень даже не думал встревать, давая возможность выговориться – не часто собранная Сузуна вела себя так беззаботно, оттого настроение у обоих было просто превосходным. Фицджеральд же просто наслаждался и даже чуточку гордился собой. То, что Сузуна, которая раньше относилась к мотокроссу с профессиональным скептицизмом, теперь поменяла свое мнение, значило довольно многое. Под толстую шкурку парня закралось чувство, будто они с этой девчонкой стали чуточку ближе. И это не могло не радовать. За размышлением над этим, он не сразу заметил, что маячившая у него под носом макушка Сузуны ускользнула из поля зрения. Девчушка уже вовсю болтала со смутно знакомым ему парнем на уже хорошо известном байке. Того, что Гомер знал о его владельце, хватало для зазвонившего в душе колокольчиком беспокойства. Откуда, черт возьми, Сузуна знает этого парня?
– О чем ты говорила с тем типом? – поинтересовался Гомер, когда девушка спустя минуту вернулась обратно. Нет, этот парень определенно ему не нравился. – Что он от тебя хотел?
– Что? – в замешательстве от такого напора, смутилась Сузуна, но мгновенно оправилась и тут же парировала. – Он довез меня сюда! Без него я бы ни за что не успела к началу. В чем дело?
– Тебе стоит держаться от него подальше, Сузуна, – вполне серьезно предупредил Фицджеральд, нахмурившись. – Этот тип – бывший уличный гонщик. Такие, как он, способны гоняться где угодно, подвергать опасности окружающих, ввязываться в неприятности. Будешь путаться с ним – сама окажешься в опасности.
Сузуна не ответила, явно задумавшись о чем-то своем. Эта тишина в ответ только усугубила тревогу Гомера. Вскоре его беспокойство оправдало себя: девушка и не думала прислушиваться к совету старшего товарища, продолжая общение с Кайтани. По началу парень списывал все на упрямство младшей Таки, весну и гормоны, но чем больше он наблюдал за развитием отношений этих двоих, тем больше сомневался. Он даже пытался повлиять на Сузуну через ее брата, пусть идея сама по себе была крайне абсурдна – его болтовню она вообще не воспринимала всерьез. Гомер не сдавался даже тогда, когда спустя пару месяцев его почти-сестренка начала встречаться с Рику чаще обычного. Конечно, он не мог следить за ними постоянно, пусть и пытался. Но довольно скоро эта парочка придумала выход и из этой ситуации.
– Ну все, я пошла! – бросает девушка на выходе, едва заслышал знакомый шум движка. Гомер даже не успевает вставить слова, как дверь уже захлопывается, а из коридора слышны быстрые шаги. Натсухико довольно потягивается на диване и прибавляет звука на телевизоре – наконец-то ему разрешили продолжить реабилитацию дома, а шебутная сестренка оставила его в покое.
– Я не могу смириться с этим! – надрывно выдает Гомер, крайне не согласный со своим поражением. – Просто не могу! Натсухико! Вот ты со мной согласен? Беспредел ведь!
– Аха-ха? – обратился во внимание Таки. – С тем, что моя драгоценная сестренка нашла себе кого-то еще? Неужто мой друг запал на нее?
– Пошути еще и вернешься в больницу, – отмахнулся Гомер от идиота Таки. – Тебе-то хорошо, у тебя хотя бы есть сестренка.
То, что Гомер явно был помешан на заботе о ближних своих и страдал от невозможности проявить сию заботу на них же, почему-то совершенно никого не волновало.
– Сузунааа... – горестно протянул Фицджеральд, с тоской наблюдая из окна, как девушка садится позади своего бойфренда.
– Гомер – дурак! – громко возмутилась Сузуна, когда они наконец уехали так далеко, что вздумай ее друг вновь следить за ними – он бы просто запутался к переулках незнакомой префектуры. Сидящие за соседними столиками люди покосились на громкую посетительницу кафе, но почти сразу же потеряли всякий интерес. – Не могу поверить, что он предложил мне порвать с тобой, – добавила она, после отпивая из стаканчика с газировкой.
– Твой друг слишком сильно тебя опекает, – заметил Рику и потом продолжил. – Хотя, я был такой же. Не точно таким, но все же. Был у меня друг, почти как младший брат. Еще когда мы были маленькими, я всегда защищал его, пытался отучить быть мальчиком на побегушках.
– А разве не всегда так? – задалась вопросом девушка. – И что с ним стало? Вы поссорились и расстались?
– Нет. Мы общаемся до сих пор, правда теперь о нем заботится кое-кто другой, – усмехнувшись, повел итоге Кайтани. – Я к тому, что зачастую наши самый близкие отдаляются и начинают жить своей жизнью, и это нормально.
– Я не знаю, как иначе, – призналась Сузуна. – В моей жизни всегда были лишь брат и Гомер, но у каждого из них уже сложилась своя жизнь. Может и мне стоит поступить также.
– Я тоже так думаю, – одобряюще кивнул Рику, беря девушку за руку. – Хочешь, я позабочусь о тебе и дальше?
– Да, – улыбнулась Сузуна, весело глядя парню в глаза. – Хочу. Только дня начала я познакомлю тебя с мамой.
– Так ведь она же...?
– Да, она умерла. Но ты же не боишься призраков? Гомер вот клялся, когда мы привели его на могилу, что видел призрака.
– Я уже всерьез подумываю забрать тебя подальше от твоих друзей.


* FMX или Freestyle Motocross – затяжные прыжки с трамплина в длину на кроссовом мотоцикле c акробатическими элементами.